147. Уходит время, сединой виски покрыты.
Летят минуты и слагаются в года.
И время, на земле, руководитель
До будущего страшного суда.
Не мудро тратить время понапрасну.
То,что расстратишь, больше не вернуть.
Ты огорчишся, в вечности, ужасно,
Что мог не так пройти земной свой путь.
Что так, напрасно, время своё тратил
Живя беспечно, больше для себя.
Быв избран Богом на земле жить свято,
Трудиться слово Божие любя.
Читай же Библию, вкушай как хлеб насущный.
И говори, и размышляй и ночь и день.
Слова, как клад святой, храни ты в сердце, друг мой.
Молись, чтоб слово Божье разуметь.
Молись усиленно, так как молился Яков.
Молись прилежно, так как церковь за Петра.
Молись ты в духе, как молился Духом Павел.
И неотступно, постоянно, как вдова.
Молись ты с верой, без сомнений как Спаситель.
Молись как мытарь, что молился впростоте.
Как Даниил, с постом и ревностью в молитве.
И с чистым сердцем как Давид всегда, везде.
И не расстратишь тогда времени напрасно.
Научит Библия как время сохранить.
Чтоб в вечности ты смог свой сноп прекрасный,
К ногам Христа с любовью положить.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Феноменология смеха - 2 - Михаил Пушкарский Надеюсь, что удалось достичь четкости формулировок, психологической ясности и содержательности.
В комментарии хотелось бы поделиться мыслью, которая пришла автору вдогонку, как бонус за энтузиазм.
\\\"Относительно «интеллектуального» юмора, чудачество может быть смешным лишь через инстинкт и эмоцию игрового поведения.
Но… поскольку в человеческом обществе игровое поведение – это признак цивилизации и культуры, это нормальный и необходимый жизненный (психический) тонус человека, то здесь очень важно отметить, что «игра» (эмоция игрового поведения) всегда обуславливает юмористическое восприятие, каким бы интеллектуальным и тонким оно не было. Разве что, чувство (и сам инстинкт игрового поведения) здесь находится под управлением разума, но при любой возможности явить шутку, игровое поведение растормаживается и наполняет чувство настолько, насколько юмористическая ситуация это позволяет. И это одна из главных причин, без которой объяснение юмористического феномена будет по праву оставлять ощущение неполноты.
Более того, можно добавить, что присущее «вольное чудачество» примитивного игрового поведения здесь «интеллектуализируется» в гротескную импровизацию, но также, в адекватном отношении «игры» и «разума». Например, герой одного фильма возвратился с войны и встретился с товарищем. Они, радуясь друг другу, беседуют и шутят.
– Джек! - спрашивает товарищ – ты где потерял ногу?
- Да вот – тот отвечает – утром проснулся, а её уже нет.
В данном диалоге нет умного, тонкого или искрометного юмора. Но он здесь и не обязателен. Здесь атмосфера радости встречи, где главным является духовное переживание и побочно ненавязчивое игровое поведение. А также, нежелание отвечать на данный вопрос культурно парирует его в юморе. И то, что может восприниматься нелепо и абсурдно при серьёзном отношении, будет адекватно (и даже интересно) при игровом (гротеск - это интеллектуальное чудачество)\\\".
